Рациональное и общественно полезное зерно краудфандинга

В современном мире развиваются не только цифровые технологии, но и эволюционируют финансовые инструменты. Казалось бы, консервативная сфера финансов подвержена только содержанию относительно меняющихся курсов валют. Но нет – преобразуется не только содержание, но и форма. Беседуем с Сергеем Медведевым, руководителем проекта Social Innovation School Berlin, о рациональном и общественно полезном в новом финансовом направлении – краудфандинге. 

Рациональное и общественно полезное зерно краудфандинга

- Что такое краудфандинг? Чем обусловлено появление такого финансового формата?

- Краудфандинг – это народное финансирование, то есть люди вкладывают в проект, скидываются кто по 100 рублей, кто 1000, по 50 тысяч, чтобы поддержать, как правило, общественно полезный проект. Очень много инициатив поддерживается как раз в области социального предпринимательства, культуры и искусства, когда человек хочет издать альбом, книгу, фотографии, выпустить каталог интересный, гид по какому-то месту, незаезженному туристическими маршрутами, также поддерживаются экологические проекты. Краудфандинг активно развивается во всем мире последние лет семь. Это связано с распространением цифровых и интернет-технологий, с популярностью социальных сетей, которые играют очень большую роль в краундфандинге при продвижении кампании. Поэтому можно сказать, что краудфандинг – естественное событие последних лет. Факторов появления такого формата много. Один из них в том, что этот инструмент позволяет финансировать небольших проектов. Конечно, вы не сможете построить футбольный стадион, собрав деньги на краундфандинге. Возможно, через несколько лет он и станет действительно серьёзным финансовым инструментом в мире крупного бизнеса. А пока что он очень хорошо используется частными, индивидуальными инноваторами, предпринимателями, просто активными гражданами, музыкантами, людьми творческих профессий. Краудфандинг зарекомендовал себя не только как финансовый инструмент, но и как способ привлечения аудитории. Когда твой проект поддерживают 100 – 200 человек, – это твоя целевая аудитория, им интересно то, что ты делаешь. Они становятся твоими фанатами, подписываются на тебя и, так или иначе, ты можешь дальше продолжать с ними работать. Очень часто краундфангинг используется в малом предпринимательстве как один из инструментов маркетинга, чтобы протестировать свой продукт: будут люди его поддерживать, есть ли спрос на рынке или в какой-то области. Если люди поддерживают, если человек собирает 100% от заявленной суммы, то это говорит о том, что то, что он делает, кому-то нужно.

-  Это перспективное направление?

-   Вся статистика говорит о том, что очень перспективное. Если посмотреть на данные планеты.ру, то у них рост числа проектов и количества пожертвований развивается в геометрической прогрессии. Эта тенденция наблюдается и на мировых платформах типа kickstarter’a и на немецкой платформе starnext.

-  Расскажите о вашем первом опыте использования краудфандинга. Какие проекты реализовали?

-   Я руковожу школой социальных инноваций, и краудфандинг – это один из ее методов. Мы как инфраструктурная организация помогаем молодым проектам развивать идею и бизнемогать на первых этапах развивать бизнес, социальное предприятие. Например, социальное предприятие по производству крем-меда (Гузель Санжапова, деревня Малый Турыш). Она запустила производство крем-меда в деревне, где никогда не было рабочих мест. У ее отца была пасека, он не знал, что делать с этим медом. Мед очень трудно реализовать на рынке. Она сама его не ела и думала, что с ним делать. Купила немецкую взбивательную машину и начала делать из меда более привлекательный продукт. Потом стала экспериментировать и добавлять туда сушеные ягоды, травы… Таким образом, она создала свою уникальную линейку и продвинула продукт сначала на московском рынке, а сейчас уже вышла на сеть крупных супермаркетов и реализует крем-мед там. Подспорьем ее бизнесу была первая краудфандгинговая кампания, где она хотела собрать 150 тысяч, а получилось 500 – практически в три раза больше. Люди поверили в ее идею, потому что она делает хороший экологический продукт, привлекает на работу людей пенсионного возраста. Они собирают ягоды, травы, высушивают их, готовят уникальный продукт и получают за это заработную плату. У нее было четыре удачных краудфандинга: сначала 500 тысяч, потом чуть больше этой суммы, затем миллион, а четвертый краудфандинг пошел на строительство карамельной фабрики в этой деревне. У нее все время разные были цели: развитие производства, инфраструктуры, их модернизация, переустройство колодца, чтобы он не замерзал зимой, строительство детской игровой площадки и карамельной фабрики, начало развития туристического кластера, постройка гостевого дома. Краудфандинг ей позволил привлечь первые инвестиции. И наибольший вклад он внес в привлечение внимания общественности. В своих роликах она честно показывала свою деревню, бабушек, которые собирают ягоды и травы и радуются тому, что у них снова есть какое-то занятие в жизни, появились цели и планы. В эту историю поверили тысячи людей и профинансировали ее начинания. Ее история уже вышла за пределы Европы. В этом году приезжали волонтеры из Бельгии, Новой Зеландии и других европейских стран, которых поразила эта идея. Они помогали, изучали деревню и социальный стартап Гузели. Это яркий пример того, когда краудфандинг работает в нескольких направлениях: деньги, создание сообщества, – и становится поддержкой для развития малого бизнеса.

-  Деньги, полученные на краудфандинге, возвращают?

По-разному. Это можно расценивать как безвозмездную поддержку, но, как правило, во всех краудфандинговых кампаниях есть какие-то подарки. На планете 100 рублей – это просто «спасибо», 300 – уникальная открытка с автографом известного музыканта, 1000 рублей – музыкальный альбом... У Гузель подарками были баночки крем-меда. За 10 – 15 тысяч рублей – ужин с руководителем проекта. Здесь нет никаких границ. Все зависит от человека, который проводит кампанию.

- Что сподвигло открыть Берлинскую школу социальных предпринимателей? Расскажите про систему школы. Кто разрабатывает программу? Кто поддерживает и финансирует?

-  Школа молодая. Существует три года. Она создавалась мной и коллегами из разных стран с нуля. Работает в четырех странах: Германии, Белоруссии, России, Украине. Наша основная задача – развить экосистему социальных инноваторов. чтобы социальные предприниматели, которых еще немного в странах Восточной Европы, в России, Украине, Белоруссии, знали друг друга, обменивались идеями, бизнес-фишками и в том числе могли иногда могли выступать наставниками молодых, начинающих проектов и поддерживать их. С прошлого года мы активно развиваем низовую образовательную деятельность, у нас проходит до 15 базовых семинаров по основам социального предпринимательства. Мы рассказываем, что такое социальное предпринимательство, какие модели есть и какие зарекомендовали себя в Восточной Европе и в России. Большая часть социального предпринимательства направлена на решение проблем в странах третьего мира: нехватки чистой воды, электричества. Эти темы в России не очень актуальны, здесь нужно решать проблемы более глубокого уровня, например, в сфере инклюзии. В этой области можно сотрудничать и с Германией в том числе, потому что инклюзия и помощь в интеграции, ресоциализации инвалидов, людей с особенностями в развитии, детей востребована во всем мире. Эти проблемы есть везде. Так же по экологии. Очень много моделей, которые здесь можно реализовывать. В этом отношении мы участникам часто говорим, что не всегда нужно изобретать велосипед. Вы, конечно, должны быть уникальны, должны свою идею развивать, но посмотрите, как у других уже работает, возьмите все лучшее от них, не совершайте их ошибок. В этой области я еще не видел, чтобы кто-то судился с кем-то, что подсмотрели идею и стал реализовывать, потому что все идет на общественное благо. У нас школа состоит из трех этапов. Первый – базовый семинар, где мы делаем отбор на нашу предакселерационную программу. С 1 октября у нас начнет активно работать второй этап. Сейчас мы отобрали почти всех участников, остался последний: это как раз семинары в Тюмени, где мы забронировали одно место из 15 в акселерации 2017 года. Там уже начинаем работать более интенсивно с бизнес-концепцией. Прописываем бизнес-план, прорабатываем финансовый инструмент, если нужны продажи, то и их тоже, в том числе В2В. Кто-то хочет написать новую бизнес-концепцию. Например, у нас есть один участник из Санкт-Петербурга, который создает кофейню, где будут работать выходцы из интернатов, которым сложно социализироваться, программ государственной поддержки нет, а он в этой области десять лет работает и видит, что такие люди очень быстро скатываются в криминал, начинают вести аморальный образ жизни. И поэтому он создает кофейню, где первые три рабочих места будут отданы им. Он будет оплачивать им проживание в хостелах, давать им шанс стать востребованными в обществе, на рынке труда, получить хорошую профессию и, соответственно, социализироваться. Мы будем работать над его бизнес-концепций, потому что кофейня – это начало, потом он хочет выйти на краудфандинг, показать, что он сделал минимум, и хочет дальше открывать хлебопекарню. Для нее ему нужны 4 миллиона, которые он будет собирать в следующем году на планета.ру.

-  То есть вы помогаете людям, у которых уже есть проект?

-   Да, все верно. А планета.ру – наш партнер. Это самые крупные «игроки» в области краудфандинга в России. У них хорошие экспертизы, более того, есть кураторы, которые сильные проекты будут поддерживать. Два месяца мы работаем интенсивно над бизнес-моделями, развитием бизнес-концепции. У некоторых бизнес-концепция более-менее готова, но им нужно над PR-направлением или маркетингом поработать, сообщество свое развить, над историей своей поработать, которая очень важна в социальном предпринимательстве. Модное слово «сторителлинг» в социальном предпринимательстве является ключевым понятием, потому что если ты не умеешь хорошо рассказывать о том, что делаешь, какую ты выполняешь важную социальную или экологическую функцию, то успеха достичь будет крайне сложно. Если ты не умеешь писать, то найди человека, который будет за тебя это делать. История должна быть прозрачная, честная, потому что в социальном предпринимательстве лукавство не приветствуется. Этим никто не занимается, потому что социальные предприниматели – люди с обостренным чувством ответственности. Итак, вернемся к этапам. Это предакселерационная программа, школа обмена в Германии (семь дней работаем в Дортмунде, Берлине, знакомимся с немецкими социальными инновациями, бизнес-инструментами) и заканчивается финальными питчами в Москве в декабре в ImpactHubMoscow (это крупная инфраструктурная организация, российское представительство в Глобальной сети). Вообще этих импактхабов более 60 по всему миру. Там как раз о проектах будут коротко рассказывать, можно будет в том числе найти партнера или инвестора. Пока этот Impactinvesting только развивается. Это такая новая область инвестиций. Но уже не венчурные инвестиции, а еще одна область социальных инвестиций, где инвестор, как правило, не получает финансовых дивидендов, но получает социальные. Он видит, что социальный предприниматель мог создать новый бизнес и организовать рабочие места, где их никогда не было. Школа была организована в 2015 году при поддержке Министерства иностранных дел Германии, мы подали на грант и убедили их в важности своей идеи, доказали, что таким образом помогаем развивать международное сотрудничество (не между государствами, а между такими же инноваторами, людьми с горящими глазами, которые хотят не просто зарабатывать деньги, но менять мир вокруг). Это программа дополнительного образования и развития компетенции молодых людей. Причем неважно, даже если его проект сейчас не выстрелит или не запустится, мы в рамках наших образовательных программ затригиваем многие темы. Это не только написание бизнес-планов, но и правильная презентация своего проекта, что очень важно в нашем мире: ценится умение рассказывать быстро, делая акцент на важных вещах. В Берлине у нас три человека, я – проектный менеджер. В России, Беларуссии и Украине у нас представители impacthub’a, планета.ру, которые в своих областях всегда могут помочь. И вместе мы делаем кооперационные проекты. На семинарах мы делаем небольшой регистрационный взнос от 500 до 1000 рублей, чтобы «покрыть» кофе-брейки, обеды. Основной наш инвестор – это Министерство иностранных дел Германии. Сейчас появляются новые инвесторы, в том числе из европейских фондов. Мы стараемся делать кооперационные проекты. Планета.ру сама зарабатывает, проводит образовательные мероприятия, поэтому мы с ними с удовольствием их проводим. Менеджеры, которые ведут и координируют деятельность между странами или регионами, находят экспертов, которых у нас ста. Например, представитель фонда гражданских инициатив Алексей Кудрин. Он хорошо разбирается в грантовых программах социальных инициатив. По краудфандингу лучшие представители – в планете.ру. По развитию социальных стартапов – эксперты impacthub’ов Берлина и Москвы. В Probono, высококвалифицированном волонтерстве – эксперты из фонда BMW. Мы стараемся находить самых лучших экспертов в той области, где в данный момент нам необходима менторская поддержка.

-   Они открыто делятся опытом?

-   По-разному. Но чаще делятся с удовольствием. С представителями фонда BMWмы были в Байкальском регионе, в Улан-Удэ. Сейчас в Сочи мы делаем воркшоп на молодежном фестивале с московскими impacthub’ом, с представителем крупнейшей инфраструктурной компании АШОК (фонд основан ньюйоркским меценатом Биллом Дрейтоном).

-   Сколько проектов прошло через вас?

-  В 2015 году у нас была пилотная программа, мы пригласили 15 самых молодых социальных предпринимателей в Берлин и 11 дней работали с их проектами, из них проекта 3 – 4 выстрелило. Но мы знаем, что остальные участники в других областях развиваются. Может, сами не стали предпринимателями, но они успешно работают в других областях. Вообще полный цикл прошло где-то 45 участников, а в целом в наших семинарах поучаствовало более 1000 человек.

-  Кто ваша целевая аудитория?

- Наша целевая аудитория – это проектные менеджеры, представители неправительственных организаций, которые уже работают в социальной сфере, индивидуальные предприниматели в возрасте от 18 до 40 лет. На крупные мероприятия мы приглашаем людей разных возрастов из разных сфер: дизайнеров, аниматоров, предпринимателей, которые хотят поработать над социальной составляющей, людей, работавших волонтерами, но понявших, что работать на пожертвования и гранты все тяжелее и что есть желание развивать свою бизнес-модель, социальный бизнес, помогать людям или заниматься экологическими вопросами. Для акселерационной программы есть возрастное ограничение.

-  Можете отметить тенденцию, какие проектные отрасли находят отзыв быстрее, а какие медленнее? Как считаете, чем обосновано?

-  Очень активно развивается инклюзия. Есть хорошие инновационные идеи, бизнес-концепции, где сообщество может оценить, что это выстрелит, да еще и прибыль приносить будет. Один участник, например, хочет открыть массажный салон, где массаж будут делать слепые люди. Это простая идея, но при хорошем менеджменте она будет прекрасно работать. В области дополнительного образования очень много идей, но зарабатывать деньги там сложно. Я знаю это по Германии. Только 20% образовательных социальных стартапов выходят на самоокупаемость, остальные все время зависимы от пожертвований, грантов, краудфандинговых кампаний. Устойчивое сельское хозяйство активно развивается: в Белоруссии тоже у нас было много участников семинаров. Это область перспективна и для России: выращивание экологически чистых овощей, мяса, молочной продукции, ее реализация не через супермаркеты (как известно, ритейлинговые компании всю маржу забирают, производителям или фермерам мало что остается). Если назвать тройку перспективных областей для инвестиций, то это будет сельское хозяйство, инклюзия и социальные IT-стартапы.

-  Есть такие проекты, которые разобрали и поняли, что не пойдет?

-  Да, конечно. У нас был проект из Белоруссии: самостоятельные экскурсии для слепых людей. Он предполагал установку тактильных баннеров рядом с достопримечательностями в Минске, чтобы слепые могли самостоятельно получать информацию. Но это оказалось очень дорого, а выйти на самоокупаемость очень трудно. Сложно было развить бизнес-инструмент, ввести платные услуги. Но я бы в этом отношении социальное предпринимательство с венчурном бизнесом сравнивал. Оно рискованно, и процент успеха может быть очень низким. Поэтому мы развиваем нашу школу, чтобы в рамках акселерационной программы человек направился туда, куда имеет смысл, и не развивать ту область, которая заведомо она не будет востребована на рынке или ее уже кто-то отрабатывает. Поэтому мы начинаем с тестирования продукта и исследования рынка, чтобы посмотреть, насколько это будет востребовано.

-  Какие сложности можете отметить при использовании этого метода и какими секретами можете поделиться?

-  Упорство, энтузиазм, желание заниматься делом, переработка. Все зависит от конкретного человека. В любой области, даже в образовании, можно сделать хороший продукт. Есть, например, такой интересный продукт – «Кодабра», с его помощью обучают детей программированию. Сейчас он вышел на самоокупаемость, даже хорошо зарабатывать начал. Этому предшествовала тяжелая работа, но спустя два года успех налицо. Мы всегда рекомендуем прорабатывать свою идею с экспертами, со своим сообществом. В этом отношении краудфандинг тоже хороший инструмент, чтобы протестировать свой продукт. Не замыкайтесь в себе, обсуждайте эту идею: именно в обсуждении рождается истина и самый лучший продукт.

-  В России и Германии люди приходят с разными проектами?

-  Есть серьезные различия. Например, тема интеграции в России никак не развивается, потому что нет такой острой проблемы, как в Германии. За последние два года самая популярная область у социальных предпринимателей в Германии – создание интеграционных социальных стартапов, где они работают с детьми беженцев, обучают взрослых беженцев, чтобы они быстрее нашли себе рабочее место. В Европе, Западной Германии, США очень большое направление составляют помощь и решение проблем стран третьего мира (в Африке, Латинской Америке). Одно из самых известных мировых социальных предприятий – обувная компания ТОМS, которая делает простые кроссовки, кеды, они стоят, например, 80 долларов, но когда ты покупаешь их, то знаешь, что вторую пару за заплаченные тобою деньги получит в Аргентине какой-то босоногий ребенок, и таким образом ты его оденешь. Что касается России, то у нас в большей степени развивается решение проблем внутри страны. Это инклюзия, экология.

-  Можете ли вы предсказать появление еще какого-то нового финансового формата в ближайшем будущем?

-  Да, очень эффективно может быть после краудфинасирования краудинвестирование, когда люди не только в Интернете поддерживают твой проект, но и скидываются, скажем, человек сто по 1000 долларов, чтобы запустить, например, социальный или культурный центр и принимать участие в его развитии. Ты не получаешь сразу дивидендов, но ты можешь, например, принимать решение, какие программы и направления будут в этом центре развиваться. И есть хороший пример. Ивано-Франковский UrbanSpace 100. Центр был создан, когда один социальный инноватор, Юрий Фелюк из Киева, который поездил по миру, приехал в провинциальный Ивано-Франковск, убедил своей идеей скинуться по 1000 долларов, построил микс из ресторана и культурного центра, где каждый день проходят концерты, лекции, дискуссии. До 80% всей прибыли ресторана уходит на грантовую поддержку урбанистских проектов по развитию инфраструктуры. Люди, которые пожертвовали деньги на создание центра, могут голосовать, на какие проекты пойдут эти микрогранты, ведь по сути, это их прибыль, дивиденды, которые они решают, куда направить. Эта такая область, которая и в России может развиваться. Это, конечно, трудный финансовый инструмент, нужно пахать, с каждым говорить. Но в Украине он активно развивается. Сейчас похожий ресторан строится в Киеве, в Одессе уже открылся. Может быть, и в России в каком-то регионе он уже есть. Мне кажется, это тоже честный метод, позволяющий привлечь крупные инвестиции и запустить проект более высокого уровня.

-  Какой проект, прошедший через вас, вы можете выделить?

-  У нас есть проект в области гражданской журналистики, который в 2015 году «выпустился» из нашей школы. Это украинский журнал LaBoussole. В нем пишут о гражданских инициативах, о каких-то фишках в регионах, в маленьких деревнях, куда обычно журналисты не приезжают. Несмотря на наш цифровой век, этот журнал выпускается только на бумаге, рассылается по почте. В этом году он вышел на самоокупаемость. Они сами зарабатывают деньги, у них расширился штат. Они пишут, делают фотографии. Надеюсь, что в этом году в школе будут участники, процент выживаемости проектов которых будет выше. Школа у нас молодая, мы только развиваем наши программы, смотрим, что работает, что не работает. В этом году мы видим как минимум три проекта из России, которые могут выстрелить: пекарня (Санкт-Петербург), коворкинг для женщин, где они могут сшить себе платье из секонд-хэнд материалов (Калининград) и онлайн-магазин.

-  Поделитесь, пожалуйста, дальнейшими планами.

- Долгосрочного плана на будущее нет. Но есть план на два года: активно развивать акселерационные программы (в этом году мы развиваем бизнес-концепцию перед стартом, то есть предакселерационную программу) – для запустившихся социальных предпринимателей, которым нужно стабилизировать свой бизнес или масштабировать его. Поэтому сейчас мы собираем экспертов, которые могли бы как наставники или эксперты в области финансовых инструментов консультировать, вести их. И важное направление – это развитие и просвещение в области устойчивого развития в соответствии со стратегией ООН 2030. В этом направлении мы уже начали работать. Когда читаем лекции, проговариваем с бизнесменами, в том числе с классическими, почему это важно, почему нужно в своем бизнесе работать экологично и экологично же зарабатывать деньги. Наш опыт в Бурятии показывает, что простые бизнесмены, которые привыкли в наших непростых российских условиях зарабатывать деньги, приходят и говорят, что хотят это сделать. Участник летней школы из Новосибирска, у которого сеть из двадцати магазинов сотовых телефонов и центров по ремонту сотовых телефонов, сказал, что хочет до конца года создать десять рабочих мест для инвалидов, которые могли бы на дому ремонтировать телефоны. Рассказывая о простых инновациях, мы заставляем людей задуматься, что можно зарабатывать деньги и делать при этом общественно полезное дело.

Беседовала Анна Клепикова.

Источник:  PRoБизнес72



Возврат к списку

Актуальные темы